Дмитрий Мещихин

Гордость ведь прикидывается высотой души, хотя Ты один возвышаешься над всеми,  Господи. Разве честолюбие не ищет почестей и славы? Но Тебя одного надлежит  почитать больше всех и славить вовеки. И жестокая власть хочет внушить страх, – но  кого следует бояться, кроме одного Бога? Что можно вырвать или спрятать от Его  власти? Когда, где, каким образом, с чьей помощью? И нежность влюбленного ищет  ответной любви, – но нет ничего нежнее Твоего милосердия, и нет любви спасительнее,  чем любовь к правде Твоей, которая прекраснее и светлее всего в мире. И любознательность, по-видимому, усердно ищет знания, – но Ты один обладаешь полнотой его. Даже невежество и глупость прикрываются именами простоты и невинности, – но ведь ничего нельзя найти проще Тебя. Что невиннее Тебя? – ведь злым на горе обращаются собственные дела их. Лень представляется желанием покоя, – но только у Господа верный покой. Роскошь хочет называться удовлетворенностью и достатком. Ты – полнота и неиссякающее изобилие с

Хвалите Господа и пойте: Коль сладко воспевать Его! Ему единому вы стройте Органы сердца своего. Кем стены града вознесенны, Не соберет ли тот граждан? Кем скорби духа исцеленны, Плотских не исцелит ли ран? Создавый солнцы, круги звездны, И им нарекший имена, Велик Господь! велик, и бездны Его премудрости нет дна! Он кротких в милость принимает И праведным дает покров; Надменных власть уничтожает И грешных низвергает в ров. Начните ж Бога вы, начните, О горды познавать умы! И в похвалы Ему спешите Устроить гусли и псалмы. Он, небо мраком облекая, Готовит в тучах дождь браздам; Росою горы проникая, Изводит злак на службу нам; Дает зверям и птицам пищу, И насекомым и червям: Так рубище дарует нищу, Как диадиму и царям. Не конских крепких мышц желает Не к мужеству благоволит; Но на Него кто уповает, Он любящих Его хранит. Г. Р. Державин